Доля женского участия в мирных переговоров очень мала.
Из 40 мирных договоров подписанных до 2012 года, среди подписантов только одна женщина и это говорит само за себя.
Это значит, что картина, которая представлена на этих переговорах, несовершенна, поскольку там отсутствует женский взгляд. С другой стороны, в процессе народной дипломатии, женское участие как раз высоко и т.н. гендерный поток льется в русла народной дипломатии.
Можно по-разному оценивать эти встречи. Люди приезжают на них с разной мотивацией и не всегда это достижение согласия и понимания. Но есть и совершенно поразительные примеры, как например сотрудничество женщин из Белграда и Косово и потрясающий результат которого они достигли еще до того, как стороны официально начали переговариваться.
НПО из Белграда были допущены для работа на территории Косово с сербским меньшинством. К сожалению, таких примеров очень мало. Тем более в нашем контексте, где не поощраются даже совместные проекты, где нет даже разговора о том, чтобы НПО с одной стороны конфликта, работало на территории другой.
Разумеется, нельзя говорить, что такой результат был достигнут только из-за участия женщин, но факт остается фактом, и сотрудничество косовских и белградских женщин у меня вызывает восхищение.
Проблема состоит в том, как перекинуть этот гендерный поток с народной дипломатии на официальный уровень но я, к сожалению, не знаю ответа.
НПО чсто жалуются, что у них нет влияния на принятие решений. Это, разумеется, сложный и неоднозначный вопрос и он требует длительных усилий и времени.
Мне кажется, надо вовлечь в процесс миротворчества широкие слои общества, разные общины, обязательно включать молодых людей. Надо создавать общественное мнение, которое будет обязывать людей, принимающих решения, быть склонными более к позитивному миру чем к негативному. К миру, где будет стремление к компромиссам удовлетворяющим все стороны, а не просто к отсутствию стрельбы, с сохранением прочих проблем.
Мне кажется, что препятствие к достижению мира, это образ врага, который само собой присутствует в обществах после войны, но часто он и культивируется сторонами. Понятно, что после конфликта общество в состоянии виктимизации, драматизации, а образ врага один из компонентов виктимизации.
НПО должны осознать это и не растить детей в ненависти, а работать в сторону преодоления этого образа. У всех у нас общий интерес — мы все против жестокости, крови и насилия и это нас объединяет.
Сотрудничество продуктивно во всех сферах, где присутствует профессионализм. Людям внутри одной профессии легче договариваться, особенно если отложить в сторону политику. Это касается всех профессий, кроме историков. Я не против историков и того, чтобы они разрабатывали свои темы, но там где дело касается решения конфликта, история нам не помощник. В таких регионах как наш, история все еще может вызвать разные волнения.
Что касается того, что объединяет конкретно женщин, в теории стресса есть две реакции — бегство и борьба. Но несколько лет тому назад, американские ученные Шейли и Тейлор по разным наблюдениям доказали, что в ситуации стресса существует еще одна реакция — это проявление заботы и поддержки. Оказалось, что тенденция к этой реакции наблюдается чаще у женщин, чем у мужчин. Вот может это нас и объединяет.
Манана Габашвили, Грузинский институт общественных дел
